Несколько дней провели у нас в гостях коллеги из Великого Новгорода – Главный врач Центральной районной больницы Алевтина Николаевна Рыжова и заместитель главного врача по клинико-экспертной работе Ирина Анатольевна Сухенко. Они готовились к присоединению больницы с десятью койками паллиативной помощи.
Беседа записана в декабре 2018 года.
Алевтина Николаевна:
Мы познакомились с Анной Константиновной Федермессер на конференции «Медико-социальное сопровождение пожилых граждан и инвалидов на территории Новгородской области». В презентации вашего директора было много фотографий, иллюстрирующих отсутствие паллиативной помощи в большинстве паллиативных отделений больничных стационаров.
Ирина Анатольевна:
В это было невозможно поверить. Но потом мы своими глазами увидели состояние тяжелобольных людей в той больнице, которая должна присоединиться к нам. Мы испытали очень сильные эмоции, и забили тревогу, сопоставив увиденное с выступлением Анны Константиновны. Потому что на фотографиях московского Центра паллиативной помощи и хосписов улыбались ухоженные люди, без пролежней.
Алевтина Николаевна:
Я позвонила Анне Константиновне и попросила разрешения приехать в Центр паллиативной помощи на стажировку. Мы поехали посмотреть, откуда картинки, как оно на самом деле? Одно дело – картинки, другое дело – жизнь.
С чего началось знакомство с Центром?
Ирина Анатольевна:
Сначала нас встретили главный врач Татьяна Владимировна Кравченко и её заместитель по стационарной помощи Светлана Петровна Гуркина, которая сказала, что мы должны перестроить свое мышление. Этот совет не избавил меня от скептического настроя, я подумала: «Ну вот, сейчас мозги мне будут чистить, плавали – знаем!»
Алевтина Николаевна:
А дальше пошла работа, мы общались с коллегами в отделениях. Вдруг оказалось, что палаты, пациенты – те же самые, что на картинках с презентации Анны Константиновны. Нет никакого монтажа. Картинки были реальными, мы и сами сделали много фотографий для работы.
Ирина Анатольевна:
Мы увидели то, чего не ожидали. Это как приехать в Мурманск и увидеть там белый песок с обезьянками. Мы тоже не поверили бы заранее, что в Мурманске такое бывает. Мы представляли паллиатив вовсе не так, как сейчас понимаем – неправильно. Еще меньше мы знали о том, что что такое выездная служба? Это поехать и раздать матрасики? Зачем для этого врач?
Алевтина Николаевна:
У нас не было должного представления, зачем закупать функциональные кровати, противопролежневые матрасы или подъемники. Мы представляли себе очень тяжелых пациентов, которых надо как-то мыть, кормить и ждать смерти. У нас не было осознания того, что пациент с неизлечимой болезнью – это обычный человек, который сохраняет достоинство, имеет право на мнение, понимает все, что с ним происходит
А тут мы с Оксаной Ивановной Нестеренко (в ноябре 2018 года – заведующая 2 отделением – прим. автора) ходили по палатам, общались с пациентами. Мы были удивлены, что некоторые пациенты ходят, многие присаживаются.
Ирина Анатольевна:
Даже те, что не могут ходить, – вроде бы беспомощные люди, но тут сделано все, чтобы они не страдали от этой беспомощности, чтобы сохранялась активность, чтобы сохранялась возможность выбора. Это активные люди, они общаются, они не выключены из жизни.
Мы ходили и буквально “вынюхивали” по хоспису что-то страшное, то, чего мы ожидали, и ничего нигде не унюхали. Зато мы увидели много цветов, живой уголок с попугайчиками и зверьками.
В Центре паллиативной помощи медикам помогают волонтеры. Как на ваш взгляд, не мешают ли они медикам?
Алевтина Николаевна:
– Нет, они, наоборот, восполняют дефицит общения и внимания. Мы понимаем, что общение нужно и любой человек нуждается в сочувствии и заботе. Даже в обычных клинических стационарах, где у врачей вообще не хватает времени на общение с пациентом, в рамках системы ОМС, очень пригодились бы волонтеры.
Ирина Анатольевна:
Когда мы были в палате второго отделения Центра, там женщины с восторгом рассказывали о визите волонтера-парикмахера. Они были так счастливы, что тот мальчик-стилист с ними пообщался – и эта эмоция бесценна, это жизнь.
Вы успели познакомиться с работой нашей выездной паллиативной службы, которая помогает пациентам и их семьям дома?
Алевтина Николаевна:
Конечно, мы очень хотели узнать, как оно выглядит на самом деле, чтобы потом наладить эту работу у нас. Мы вообще не понимали, зачем нужна выездная. Про то, что паллиатив – это прежде всего оказание помощи неизлечимому больному на дому, мы узнали тоже здесь, в самый первый день командировки. Сначала мы ехали разговаривать только о стационарных койках.
Мы провели день с врачом вашей выездной службы, Мариной Анатольевной. Она беседовала с женой уходящего пациента, говорила: «Вы мне сразу звоните, я развернусь с маршрута к вам в любой момент». Семья чувствует опору, им легче дается испытание болезнью близкого, потому что врач рядом.
Вот Марина Анатольевна отложила все следующие восемь выездов и осталась с этим пациентом. Она может работать спокойно, зная, что остальные визиты этого дня возможно распределить по другим бригадам.
В Центре организована отдельная диспетчерская, которая может изменить маршруты других бригад и перераспределить визиты текущего дня.
Ирина Анатольевна:
Жена уходящего мужчины нам рассказала, что он уже три дня отказывается от еды. Она не сумела его напоить из-за рвотных позывов. Когда Марина Анатольевна подошла к мужчине, он улыбнулся. Она предложила: «А давайте я вас покормлю, вы у меня из рук покушаете?» -«Конечно». Он улыбнулся, а жена сказала нам, что он в первый раз поел».
Алевтина Николаевна:
Человек просто испытал радость от того, что врач к нему приехала. Врач выездной паллиативной службы обязательно должен уметь поддержать и родственников, и самого пациента. Он дает ощущение заботы. Лечебный аспект сохраняется, мы помним об обезболивании и устранении других симптомов. Но когда схема лечения тяжелых проявлений болезни работает, на медике остается только контроль и регулировка схемы приема лекарственных средств. В приоритет становится психологическая поддержка, сопереживание.
Если мы сравним выездную паллиативную службу с участковой службой поликлиники – увидим разные задачи. Участковый должен поставить диагноз и назначить лечение. Но иногда даже у участкового врача получается наладить помощь всей семье – например, на одном из моих участков работала одна врач, которая замечательно знала свой участок. Она вела родителей, детей и внуков, знала их образ жизни. Конечно, информация о жизни пациента помогает врачу в работе, внимательный врач вызывает доверие.
Что вас еще впечатлило в Центре?
Цветы. Мы в первый день зашли и увидели в холле корзины с цветами. Запах стоял как в цветочном магазине.
Это благотворители передают их нам после концертов и торжественных мероприятий.
А мы подумали, что их закупили для мероприятия, а потом увидели их в палатах и холлах отделений.
Мы связались с нашими коллегами из Великого Новгорода через 3 месяца после стажировки. Алевтина Николаевна рассказала, каких результатов им удалось добиться:
«Прошли неполные 3 месяца – совсем немного, но время буквально сжалось в пружину. За это время мы открыли на базе ГОБУЗ «НЦРБ» паллиативную службу: развернули 2 отделения по 20 коек, выпустили на маршрут выездную бригаду паллиативной помощи. На подходе организация второй взрослой выездной паллиативной бригады и создание выездной бригады детской паллиативной помощи. Служба паллиативной помощи оказалась очень востребованной, у нас создалось впечатление, что мы не успеваем за темпами ее развития.
Мы с удивлением осознаем, что вокруг сложилась команда единомышленников, люди «включились», появился энтузиазм, служба заработала. Когда сложилась команда, стало намного легче. Нас стали понимать сотрудники других учреждений (участковая служба), социальные работники, население. Однако еще столько всего нужно сделать. Чем дальше, тем больше планов и задач.
